Свой главный подвиг военврач и сапёр Владимир Даль совершил, собирая Толковый словарь

24.11.2020 19:51 Президентская библиотека
Печать
 
 
«Когда Даль окончил печатание своего Толковаго словаря, М. П. Погодин имел мужество подать в академию наук такое заявление: „Словарь Даля кончен. Теперь русская академия наук без Даля немыслима.
Но вакантных мест ординарного академика нет. Предлагаю: всем нам, академикам, бросить жребий, кому выйти из академии вон и упразднившееся место предоставить Далю. Выбывший займёт первую, какая откроется, вакансию“», - описывает сложившуюся ситуацию священник Николай Модестов в сборнике «Труды Оренбургской учёной архивной комиссии. Вып. 27. Владимир Иванович Даль в Оренбурге» (1913).
 22 ноября 2020 года исполняется 219 лет со дня рождения русского писателя, лексикографа, составителя «Толкового словаря живого великорусского языка»Владимира Ивановича Даля (1801–1872). Президентская библиотека представляет в открытом доступе на портале оцифрованные издания учёного, а также воспоминания современников о разных ипостасях этой талантливой личности, способной сочинять сказки, уходить в море на сторожевую вахту, овладеть хирургией, быть полевым хирургом. И при этом не прекращать работу над словарём.
«Толковый словарь живого великорусского языка» – труд всей жизни, был опубликован в 1903–1911 годах под редакцией языковеда Ивана Александровича Бодуэна де Куртенэ. 53 года работы, 200 000 слов!
Это тем более поразительно, что автор словаря не был русским по рождению. «Отец Даля был датчанином, мать тоже была не русского происхождения, – читаем в историческом очерке Николая Модестова «Труды Оренбургской учёной архивной комиссии. Вып. 27. Владимир Иванович Даль в Оренбурге». Но, как выяснилось, не обязательно быть русским по рождению, чтобы воплотить в себе лучшие национальные качества. – <…> „Отец мой, силою воли своей, умел вкоренить в нас навек страх Божий и святыя нравственныя правила, – цитирует ниже Даля Николай Модестов. – Видя человека такого ума, учёности и силы воли, как он, невольно навсегда подчиняешься его убеждениям. Он при каждом случае напоминал нам, что мы Русские, знал язык, как свой, жалел в 1812 году, что мы ещё молоды и негодны, и дал лошадям своим кличку: Смоленской, Бородинской, Можайской…“».
Вошедшее в плоть и кровь уважение к русскому языку далее шлифовала сама жизнь. Тринадцати лет отроду Даль поступил в петербургский Морской кадетский корпус, где говор курсантов из разных волостей перемешивался со своеобразным военно-морским ученическим жаргоном. Не всегда неопытному курсанту был понятен смысл употребляемых слов. «Чтобы не попадать в неловкое положение, находчивый Даль стал прибегать к самому простому средству – записыванию ходячих кадетских слов и их значений. На службе Даль обогатил свой словарный запас и приобрёл привычку к записыванию и собиранию слов», – читаем в упоминавшихся выше «Трудах Оренбургской учёной архивной комиссии. Вып. 27. Владимир Иванович Даль в Оренбурге».  
Военмора из Владимира Даля не вышло по весьма досадной причине. В книге Якова Грота  «Воспоминание о В. И. Дале : (с извлечениями из его писем)» (1873) его герой признаётся: «Меня укачивало в море так, что я служить не мог, но в наказание за казённое воспитание должен был служить, неудачно пытавшись перевестись в инженеры, в артиллерию, в армию».
В конце концов Даля списали на берег. В своём биографическом очерке Модестов пишет: «После ухода со службы он слушал курс врачебных наук вместе с Пироговым и Иноземцевым». За время учёбы в Дерпте бывший моряк пристрастился было к хирургии, но доучиться молодому доктору не дала русско-турецкая война 1829 года.
По возвращении с наградой с войны Даль работал окулистом-хирургом в Петербургском военно-сухопутном госпитале. На театр военных действий он снова попал в качестве дивизионного лекаря в 1831 году, в период Польского восстания. В книге Фёдора Ридигера «Описание моста, наведённого на реке Висле для перехода отряда генерал-лейтенанта Ридигера» (1833) рассказывается, как военврач применил свои инженерные навыки, наведя мост через Вислу, заминировав его и подорвав её после отступления русской дивизии за реку. На рапорте начальству о решительных действиях Даля командир корпуса генерал Ф. В. Ридигер наложил резолюцию: «За подвиг представить к ордену. Объявить выговор за невыполнение и уклонение от своих прямых обязанностей». Император Николай I наградил Владимира Даля орденом – Владимирским крестом в петлице.
На портале Президентской библиотеки можно открыть «Описание моста, наведённого на реке Висле для перехода отряда генерал-лейтенанта Ридигера».
Военные награды Даля фиксирует Николай Модестов в сборнике «Труды Оренбургской учёной архивной комиссии. Вып. 27. Владимир Иванович Даль в Оренбурге»: «Доктор медицины Владимир Иванов, сын Даль, 30 лет; кавалер орденов: св. Владимира 4 степени, св. Анны 3-й степени; имеет медаль серебряную за турецкую войну 1829 года и крест за военное достоинство 3-й степени за польскую войну 1831».
...Увенчанный наградами, по возвращении в Петербург Даль стал известен как блестящий хирург. За этот период писатель создал несколько статей, набросков к будущим произведениям. В 1832 году военврач выпустил под псевдонимом «казак Луганский» «Русские сказки. Пяток первый». Мнения разделились. «Греч и Пушкин горячо поддерживали это направление моё, также Гоголь, Хомяков, Погодин; Жуковский был как бы равнодушнее к этому и боялся мужичества, –цитирует Грот Даля в издании  «Воспоминание о В. И. Дале : (с извлечениями из его писем)».И сообщает далее, что против языка «Сказок» восстали академики. А люди, близкие ко двору, «нашли в сказках Луганского какой-то страшный умысел против верховной власти».
Между тем не прекращалась работа над Толковым словарём, в работе над ним учёный-самоучка использовал предшествующие труды, и прежде всего «Словарь Академии Российской»,вышедший в конце XVIII века и представленный в фонде Президентской библиотеки.
На портале Президентской библиотеки также можно найти раритетное издание «Пословицы русского народа» Владимира Даля, часть из них автор поместил в «Толковом словаре…». Кроме пословиц в сборник вошли поговорки, присловия, чистоговорки, прибаутки, загадки, которые ярко и точно отражают обычаи и нравы русского народа. Наслаждаясь богатством русского наречия, его гибкостью и исключительной выразительностью, Даль вместе с тем говорил и писал про отрыв письменного языка от народной основы, про засорение книжной речи «чужесловами», то есть словами заимствованными. Пришла пора «проинвентаризировать» его, освободить от архаизмов и далеко не всегда уместных западных заимствований – одним словом, осовременить, не выплеснув с водой ребёнка.
Известно, что Владимир Даль стал свидетелем последних дней и минут жизни Александра Сергеевича Пушкина. «У него, у Пушкина, – записал он по горячим следам, – нашёл я толпу в зале и в передней – страх ожидания пробегал шёпотом по бледным лицам… Я подошёл к болящему – он подал мне руку, улыбнулся и сказал: „Плохо, брат!“ Я присел к одру смерти — и не отходил, до конца страстных суток. В первый раз Пушкин сказал мне „ты“. Я отвечал ему так же и побратался с ним за сутки до смерти его, уже не для здешнего мира!».
Прошли годы, и вот уже Яков Грот в издании  «Воспоминание о В. И. Дале : (с извлечениями из его писем)» пишет: «В последний раз я видел Даля в июне 1872 года: он только что поправлялся от недавняго апоплексического удара и сидел на кровати, но сохранял полную свежесть умственных сил; говорил ясно, и с невозмутимым спокойствием заводил речь о предстоящей разлуке с жизнью».
Умер Владимир Иванович 22 сентября (4 октября) 1872 года в Москве. Согласно заранее высказанной воле, погребен был на Ваганьковском кладбище вместе с женой.

 

 

Обновлено 24.11.2020 20:05